В моем сердце дышит трудно драгоценная змея
Посторонним В...
Наверное, не следовало ему идти за белым кроликом. Подлый зверь нырнул в нору, а Младший не придумал ничего лучше, чем нырнуть следом. Нора оказалась колодцем, но каким-то странным. То ли этот колодец был очень глубок, то ли падал он очень медленно. Однако, в конце концов, он упал, но не на охапку прелых листьев, а на что-то каменное и очень твёрдое. В этот момент Промежуток должен бы был огласиться оглушающим воплем, но на счастье его, Промежутка, обитателей Младший был нем. А ведь было очень даже больно! Поэтому вместо вопля Промежутку достался полный немого укора взгляд жёлтых глаз. И всё бы ничего, ведь боль рано или поздно проходит, но оказалось, что при падении из груди Младшего выскочил последний жизненно важный орган – его сердце. Остальные органы, такие как печень, селезёнка и лёгкие, видимо, потерялись ещё в полёте. Хорошо, хоть сердце отлетело не так уж далеко. Родной орган лежал возле дряхлого дерева, прямо посередине каменного островка, на котором оказался Младший. Не успел Младший обрадоваться, как что-то странное начало твориться у него в голове. Назойливый женский голос внутри черепной коробки принялся говорить чего-то о времени, которого у него, Младшего, якобы мало. Младший поковырял пальцем в ухе – звон прекратился, голос тоже. Фух! Отпустило вроде. Решив оставить определения собственного диагноза по имеющимся симптомам на потом, Младший целенаправленно зашагал к дереву. Сердце было совсем рядом! Он протянул руку и в ужасе отдёрнул назад. Перед его желтыми немного дикими после вчерашнего глазами неожиданно возник рисунок компьютерной мыши, сообщающий о необходимости нажать правую кнопку, прежде чем хвататься за сердце. Ох! Не надо было вчера мешать коньяк с водкой. Младший, зажмурив глаза, протянул руку к сердцу и судорожно потянул к себе. Слава богу! Сердце забилось у него в груди. По-видимому, отторжения органа не произошло, и сердце функционировало нормально. Это хорошо! Всё-таки неплохое здесь место, если даже без пары тройки жизненно важных органов удаётся оставаться в живых.
Младший благожелательно оглядел окружающие его камни, теплицу и мост, после чего решил обойти кругом странное дерево, что росло посреди островка из щебёнки. С противоположной стороны в дереве оказалось дупло, а из дупла на Младшего глядела премиленькая девушка.
- Не правда ли, сегодня хорошая погода? – по давней привычке завязывать разговор с красивыми девушками произнёс Младший. Точнее хотел произнести, но вовремя вспомнил, что он нем.
Не впадая в отчаяние, он решил объясниться жестами. При первых движениях его рук девушка в ужасе забилась вглубь дупла, а у ближайшей горы снесло половину вершины. Вот что значит сила слова! То есть в данном случае – сила жеста! Однако разговорной проблемы такой поворот событий не решал. Но на счастье Младшего девушка быстро пришла в себя и до того, как он успел сотворить новый жест, высунулась из дупла и первой начала разговор. В нормальном мире это кое-что бы значило. Но этот мир нормальным явно не был.
- Я давно ждала тебя, Гость, - грустным голосом поведала девушка.
«Эмо,» - про себя решил Младший.
- Видишь вон там, возле теплицы росток?
Да, младший видел что-то ярко-зелёное, отдалённо напоминающее толи стрелку лука, толи стебель хищного растения мухоедки.
- Это росток Цвета, - объяснила девушка. – Цвет – это жизнь для любого существа нашего Промежутка. Будь то мы, Сёстры, или хранители Цвета - Братья. Братья умеют только собирать и хранить Цвет, но ты можешь его перерабатывать, а затем Творить!
Брови Младшего красноречиво поползли вверх.
- В правом верхнем углу экрана располагаются сердца, в которых хранится не переработанный цвет, - понесла совершенную околесицу девушка. - В левом верхнем углу – палитра, из которой ты можешь брать переработанный цвет, чтобы рисовать.
Взгляд Младшего стал совсем диким. Как это – он может рисовать? Чем?! Этим, переработанным?!?И какой орган для этого нужен?!?!
Безымянная – будем называть её так, потому что она так и не назвала своего имени – Сестра нахмурилась. Проследовав взглядом за осторожными – как бы чего не оторвало – указующими на тазовую область жестами Младшего, она, наконец, поняла причину его недоумения.
- Ну да! – надулась Сестра. – У нас рисуют этим органом. А ты думаешь, почему не могут рисовать Сёстры? Даже из Братьев только у Китобоя тело осталось в сохранности, но вот голова…голова у него не там, где ей положено быть, поэтому рисовать он не может.
Оправившись от понятного шока, Младший только пожал плечами. В его мире за такое рисование на пятнадцать суток бы посадили или в вытрезвитель. А тут…
- Братья кстати не любят, когда кто-то рисует Цветом, - поспешила огорчить Младшего Безымянная. - «Отдавать свою Лимфу — табу» (С), - явно передразнивая кого-то, процитировала она.
Младший обвёл долгим, задумчивым взглядом Покой Безымянной? Куда он попал? Эх, и угораздило же!
От нечего делать, он подошёл к зелёному ростку и пожевал.
«М-м-м! Вкусно!»
Шипучий росток по вкусу немного напоминал яблоко, абсент, тархун, а так же хруст стодолларовой бумажки. Младший оглядел покой в поисках других ростков. Но не успел он протянуть руку ко второму симпатичному янтарному ростку, как в Покое раздался металлический лязг и скрежет, а затем из воды вышло нечто громадное, безголовое, но сидящее в инвалидном кресле.
- Я рад приветствовать тебя в нашем раю, новый Брат! – просипело чудище.
Звук доносился явно из того места, где у нормального человека должно было находиться горло. - Вскоре ты станешь полноценным Братом, таким как я!..
Младший окинул взглядом гостя и решил, что ему не очень хочется ставать полноценным Братом.
- Мы устроим тебе Праздник-посвящение. Но пока ты должен запомнить несколько табу: Разрешено лишь хранить, запрещено действовать; отдавать свою лимфу - табу…
«А вот это как раз очень хочется», - не удержавшись, заметил про себя Младший и поёрзал на камне.
- Отдавать свою Лимфу — табу, - продолжал нудно гудеть Брат. - Принадлежащей тебе Сестре не смей отдавать больше, чем требуется, чтобы поддерживать в ней жалкую жизнь.
«Как это я ей буду отдавать?!» - мысленно представив сию картину, подскочил на месте Младший, и только лишь осознание того, что он нем, удержало его от скользкого вопроса.
- Остальным заповедям тебя обучат другие Братья, – поведал Младшему инвалид, затем он подозрительно нахмурился и добавил: - Я чувствую, в тебе есть сердце! Братьям не положено иметь сердец – это проклятие Сестёр, причина их вечного голода! Не хочешь ли ты, чтобы я тебе помог вырвать его прямо сейчас?
Младший сложил известную комбинацию из кулака и большого пальца и сунул её под предполагаемый нос Брата.
- Так я и знал, - вздохнул Брат. – Ну ладно, осматривайся пока в садах своей Сестры, а я, Патриарх, вскоре направлю к тебе остальных Братьев. Думаю, тебе будет чему у них поучиться.
Прошлёпав колёсами по воде, Патриарх удалился. А Младший глубоко задумался. Он, наконец, понял: первое - что он попал, второе – что он попал в место под названием Промежуток и третье – отсюда надо как можно скорее выбираться.
А Промежуток беспечно жил своей, какой уж ни есть, но жизнью и даже не подозревал, что в его нутро по ошибке попал Посторонний.
Трудно быть богом.
- Ты умираешь!..
- Жизнь покидает тебя!..
- Я что с глухим разговариваю!?!
Младший проснулся от назойливого женского голоса, повторяющего одну и ту же фразу вот уже два часа.
«Чёрт, телевизор выключить забыл,» - не открывая глаз, лениво подумал Младший. Его рука потянулась к предполагаемому местонахождению пульта от телека. Однако пульта на месте не было, да и, откровенно говоря, на месте не было даже самого места, где обычно лежит пульт. Младший осторожно приоткрыл один глаз. На вытрезвитель не похоже - уже хорошо. Младший открыл второй глаз и узрел перед собой разгневанное лицо Безымянной.
- Цвет покидает тебя, болван ты стоеросовый! – заявило лицо.
И тут Младший всё вспомнил – вечеринку, белого кролика, Промежуток, Сестру и Патриарха, сто рублей под половицей в прихожей. Чёрт, пропадут же! Младший рывком встал на ноги и оглядел окрестности в поисках Цвета. Цвет вроде бы присутствовал. Младший подошёл к предполагаемому ростку, поднял его с земли и пожевал.
«На вкус совсем как древесина», - отметил про себя Гость.
- Это была ветка, - возведя очи горе, простонала Безымянная. – А Цвет вон там у камня растёт. Он светится лазурью, искрится янтарём, пылает пурпуром, отдаёт зеленью, переливается золотом, звенит серебром и манит сиренью, но никогда, запомни, ни-ког-да он не будет покрыт корой. Или ржавчиной, - предусмотрительно добавила Сестра.
«Так бы сразу и сказала…» - мысленно пробурчал Младший.
Выплюнув остатки ветки, он направился к ростку янтаря, который, по словам Сестры, искрился. Однако искр или других проявлений статического электричества Гость не углядел, и поэтому смело запихал росток в рот.
- Цвет положено перерабатывать в сердце, а не хрустеть и чавкать им во рту, - наставительно заметила Сестра.
«Много ты понимаешь», - мысленно возразил ей Младший. – «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок!»
Янтарь напомнил ему бурлящее шампанское, запах стога сена, весёлый свет ночных фонарей, которые светили только им, выпускникам Художественной академии.
«Тэкс-с!» - позавтракав, бодренько подумал новый Брат. – «Чего-то я засиделся в этом покое, пора бы оглядеться по сторонам, нанести тяжкие телесные визиты вежливости ближайшим соседям. А заодно добыть ещё Цвета. Уж очень он мне понравился!»
Младший вскинул правую руку ребром ладони к Сестре и замахал перед носом Безымянной.
- Чего ты?! – отпрянула Сестра.
Младший замахал интенсивнее, всем своим видом изображая мучение и подпрыгивая, сидя на камне.
- Э-э-э… ты к доске хочешь? – предположила Сестра.
Младший ожесточённо замотал головой, не переставая трясти у ней перед носом вытянутой вверх рукою.
- Сказать что-то хочешь?
Младший ошарашено уставился на Безымянную. Если бы он не хотел с ней говорить, он не стал бы тут прыгать и трясти рукой. Захлопнув отвисшую челюсть и, поразившись «догадливости» Сестры, он кивнул и замахал рукой как маятник.
- А!- озарило, наконец, Безымянную. – Ты хочешь выйти!
- ДА, ДУРА! – рявкнул Младший, после чего в воздухе повисла неловкая пауза.
Во время этой паузы Гость усиленно пытался заговорить, но это, ясное дело, ему не удавалось. Язык не шевелился. Мало того – язык и не мог пошевелиться, потому что его не было. Сестра же тем временем пыталась понять – послышалась ей последняя фраза или нет, а так же – почему Младший корчит ей рожи, и пытается заглянуть себе в рот. Не удивительно, что это у него не получается.
- …Выход там, прямо в воду и направо, - робко промолвила Безымянная и попятилась к своему дереву.
Младший, наконец, смирился со своей немотой, благодарно кивнул и пошлепал в воду. Вода вскоре перестала быть водой. Она преобразилась в туман всех оттенков синего. В этом тумане не было ни верха, ни низа и как следствие не было и ни права, ни лева. К тому же туман постоянно менял очертания, внутри него что-то двигалось. Через пару секунд Младший разглядел проплывающее мимо дерево. Уцепившись за него левой рукой, он погрёб праворуким брасом, куда глаза глядят. А глядели они в ближайший заповедник. Булькнув в последний раз, вода ушла из под ног Младшего, и он оказался на самом низу жестяной башни. Под ногами хлюпала подозрительная коричневая жижа. В воздухе витала разноцветная дымка. Было тепло и сыро. Вверх, в дырявый потолок из досок уходила литая металлическая лестница. И…здесь был Цвет! Младший сорвал ближайший к нему росток лазури. Ледяная минералка поутру после «отлично отдохнём на выходных, друг», свежевыпавший снег, ясность мысли и море сил после хорошего сна – это было истинное блаженство. Пища богов!
«А значит сам Я – Бог этого места! Творец! Мессия и спаситель! Надежда угнетённых Сестёр и гроза мерзких Братьев!»
Гость потянулся за следующим ростком и ухватился за что-то истошно пискнувшее.
«Это что за гадость!» - отвлёкся от приятных мечтаний Младший.
Вместо ростка у него в руках оказалось какое-то отдалённо круглое существо, которое на его глаза съёло росток лазури.
«Вот ведь паразит!» - вознегодовал Младший. – «Да я из тебя весь мой Цвет до последней капли выдавлю, недородок ты моральный!»
Гость, что было сил, сдавил несчастное ни в чём не повинное существо и …э-э-э, скажем так, выдавил весь Цвет до последней капли. Правда есть его не стал. Побрезговал. Проклятая тварь успела сожрать весь цвет, что рос на первом уровне башни, поэтому Младший решил подняться на второй. Чугунная лестница, хоть и скрипела под ногами нового Брата, но нагрузку выдержала. Взобравшись на второй этаж, Младший тот час позабыл все свои обиды – здесь росло море Цвета! Океан! Младший бросился к ближайшему ростку и…что-то больно стукнуло его по затылку. Перед глазами поплыли цветные узоры. До Гостя не сразу дошло, что узоры эти вовсе не плод его воображения, а утекающий из него Цвет.
«Это что такое!», - возмутился Младший. – «Нет! Я вас спрашиваю – это что…АЙ!!!»
Что-то опять отвесило Гостю щедрую оплеуху. Младший завертел головой по сторонам и в ужасе отскочил в угол. С потолка на него летела гигантская летучая мышь. С криком оголодавшего стервятника, она неслась к телу без пяти минут Брата, можно сказать – уважаемого здесь человека. Это было возмутительно, но возмущаться снова Младший не рискнул. Он предпочёл совершить грациозный прыжок, чтобы кубарем скатиться по лестнице на первый этаж.
- Это недородки. Они охотятся за твоим Цветом, - прокомментировал из ниоткуда голос Безымянной.
«Ну спасибо! А раньше не могла сказать?!» - подумал Младший.
- Их можно убивать росчерком Цвета. Но лучше бы тебе добыть боевой знак.
«Боевой знак? Интересно…А где их продают? Я бы предпочёл 45-го калибра, а лучше знак ‘дробовик’», - мечтательно подумал Гость.
Однако функция «раскатать губу» не была предусмотрена программистами (честно говоря, Младший даже разговаривать не мог), поэтому никакого оружия, патронов и аптечек Младший не получил. Древняя китайская мудрость гласит: «Если хочешь дробовик – поступай в институт ядерной физики им. Гордона Фримена, а не в Художественную академию».
- Чтобы получить боевой знак, нужно добыть сердце. Да! И не делай такие удивлённые газа. Тебе необходимо еще одно сердце, а лучше даже двадцать.
«Слышал я, что сила в мышцах. Слышал я, что сердце – это мышца. Но сопоставить эти два факта мне бы в голову не пришло», - обескуражено вздохнул Гость.
- Неподалёку отсюда располагается покой Уты, Сестры Богомола, - миролюбиво заметила Безымянная. – Попробуй выпросить сердце у неё, но только осторожно – Богомол страшно ревнив. Ну давай, иди…
Выбора у Младшего не было. Он снова нырнул в холодный туман и широкими гребками поплыл в указанном Безымянной направлении. Вскоре на горизонте появились очертания какой-то пещеры или даже грота. Перед входом в него висела табличка.
«Сестра моя.
Цветом не кормить.
Приду – проверю. Богомол.»
Младший настороженно прислушался – изнутри доносился шум прибоя, капала вода и что-то тоненько посвистывало. Похоже, хозяев дома не было. Младший смело вошёл в грот, и, озираясь по сторонам (но не глядя под ноги), зашагал по пещере. Ступни его врезались в нечто продолговатое и деревянное. Тихое посвистывание, прекратилось, зато раздался пронзительный визг. Из лодкоподобной колыбели, дико озираясь сонными глазами, вывалилась Сестра Ута. С минуту они смотрели друг на друга. Затем Ута пришла в себя, царственно уселась на камень и величественно вопросила:
- Так ты, значит, и есть Гость?
Младший кивнул. Ута поперхнулась.
- Нет, - дико улыбнулась Сестра.
- «Да», - кивнул Младший.
- Нет, нет! – зажмурила она глаза, напрасно надеясь, что Младший окажется плодом её воображения.
Младший подобрал ракушку, налил в неё Цвета и сочувственно протянул его Уте.
- Но это же бред! - всё ещё не веря своим глазам, жалобно произнесла Сестра. – Не можешь ты им быть. Наш спаситель, он же сильный…
Младший показательно поиграл бицепсами.
- Он смелый!
Младший нахально подмигнул Уте.
- Ты не можешь быть Творцом, - решительно сказала Сестра. – Уходи отсюда, пока Богомол не вернулся!
Гость замотал головой и ткнул пальцем в грудь Уты.
- Так тебе сердце моё нужно? – догадалась Сестра. – Не дам!
Младший уселся на пол и закрыл глаза. Сколько не пыталась Ута сдвинуть его с места, сколько не лила воды за шиворот, Гость не двигался.
- Ну ладно, ладно, - наконец сдалась Ута. – Было у меня тут одно сердце, всё никак примерить не решалась.
Сестра подошла к лодке, перевернула её и выудила со дна серебристый пульсирующий шар.
- Вот, это знак «Свеча». Вкручиваешь её в карбюратор и можешь ехать.
«И зачем она мне?» - опешил Младший, что не замедлило отразиться на его лице.
- Ну, не знаю, - пожала плечами Ута. – Мне оно тоже не нужно. И, в конце концов, ты просил сердце?! Пожалуйста, вот тебе сердце. А теперь иди отсюда и не корми меня больше Цветом…То есть, если у тебя не завалялось случайно «серебро» или «изумруд»...Ну бывает же лишний Цвет, да?
Младший пожал плечами и направился к выходу из грота.
«Странно, мне казалось, здесь не было этих железных штырей и шестов, когда я искал ракушку», - ступив на песок, припомнил Гость. Всё пространство вокруг него было ими утыкано.
- Что ты здесь делаешь, новый Брат?!? – пророкотало небо над головой.
КОНЕЦ.
- подумал Младший. – Мне точно конец…
Трудности перевода
В Промежутке царило всё то же непонятное время суток. С небесной тверди на Младшего и Богомола взирала лупоглазая луна. Небесное светило силилось понять (но это плохо ему удавалось в силу отсутствия мозгов), чем же заняты там внизу брат Богомол и новый Гость. А заняты они были выпрямлением чакр. Точнее занят этим был Младший, потому что Богомол сидел в позе лотоса, яростно пытаясь из неё выпутаться. Случилось всё из-за того, что, застав на пороге грота своей Сестры Младшего (окрестности грота, с точки зрения Богомола, были равноценны стенному шкафу), Богомол вознегодовал. Взревев как стадо слонов, он принялся топтать Гостя ногами. Младший в свою очередь смиренно умирать не пожелал, и поэтому начал петлять между ног-штырей Богомола. Слово за слово, нога за ногу и Брат Уты, запнувшись об свои же конечности, рухнул вниз. Ноги его подогнулись, заплелись кренделями, и в данный момент Младший как раз был занят их распрямлением. Для опалённого яростью ума нет ничего лучше, чем полежать физиономией вниз в бочке с водой.
- «По сути, что я видел?» - булькая и выплёвывая изо рта песок (спасибо разработчикам – раньше-то рот даже не открывался), размышлял про себя Богомол. – «Да, Младший зашёл к моей Сестре. Да, он провёл у ней ЦЕЛЫХ семь минут. Но он же новенький в нашем раю. Он, наверняка, хотел просто спросить дорогу к обскуре одного из Братьев. Он даже мог искать здесь меня! А это говорит о жажде познания со стороны Младшего Брата. Значит, он хочет, чтобы ему объяснили заповеди!»
Младший, наконец, сумел развязать особенно тугой узел из ног Богомола, и Брат Уты освободился. Со страшным скрежетом он встал на ноги. Снизу на него выжидающе глазел Младший.
- Кхм, я, пожалуй, объясню тебе наши табу, новый Брат, - сконфуженно прогрохотал Богомол. – Так вот, кормить чужих Сестёр Цветом – табу! Нельзя давать им больше чем требуется для поддержания их жалкой жизни. Сначала они попросят у тебя Цвет, потом шубу норковую, а потом вообще хлопнут дверью и на Поверхность укатят! К любовнику!..Эх, вот так оно всё и бывает…Кстати про Поверхность я тебе ничего не говорил. Для всех остальных - бунтующих Сестёр сбросили в Кошмар, запомнил?
Младший сочувственно покивал и похлопал погрустневшего Богомола по пятке.
- Тех, ранишних Сестер, видите ли, не устраивали пятьсот честно заработанных капель в месяц. Пришлось прежних Сестёр сбросить вниз, а новых посадить на строгую диету, - разоткровенничался Брат Богомол. – Вот поэтому мы и не даём им Цвета, а тех, кто дает, отправляем в Кошмар. Запомни это на будущее, Младший! Ибо Кошмар – он…он…кошмарен!
Лицо Богомола вновь окаменело, и гневливый Брат добавил уже более строгим тоном:
- Соблюдай заповеди, и будешь возвеличен среди Братьев! А я пойду, прочитаю лекцию неразумной Уте о том, как опасно открывать двери незнакомцам. Особенно, если эти незнакомцы способны в неё пролезть!
Богомол подошёл к пролому в пещере и начал громогласно поучать Уту, сопровождая свои слова обещаниями разнести грот по камушку и добраться до всех её припрятанных ухажеров. Младший же вошёл в тёплые воды покоя и зашагал к горизонту.
Вскоре вода снова превратилась в холодный туман. Младший поплыл к ближайшему дереву, чтобы за него ухватиться. Но дерево по мере приближения Гостя стало тоже увеличиваться, и через несколько мгновения Младший вынырнул из тумана, оказавшись внутри какого-то дупла. Прямо перед ним открывался прекрасный вид на исполинские деревья. По сплетениям ветвей между деревьями прыгали отвратительные личинки, формой они напоминали Гостю шахматных коней. Но не к ним был прикован взгляд новоиспечённого Брата. Прямо посредине сплетения ветвей мягко мерцало то, чего в мире лучше нет – бесхозное сердце! Младший рванулся к нему. Мелкие твари рванулись к Младшему. Тритон в листве уровнем выше радостно заурчал и попытался схватить всех разом. Но не зря совсем недавно на голову Младшего дважды пикировала летучая мышь! Она кое-чему научила Гостя. А именно – ловко уклоняться. С грацией умирающего лебедя Младший перекатился через голову и камнем рухнул вниз. По счастливой случайности рухнул он не в туманную бездну, а на чахлый куст. Отделался лёгкими ушибами.
«Синяк будет», - мелькнуло в голове Гостя. Но оглядев своё синее прозрачное тело, тут же поправился: «Нет, пожалуй, не будет».
Принципы Младшего, выработанные с детства, гласили: «Если перед тобой стоит цель, то путём кропотливого труда ты её обязательно достигнешь! Главное не сдаваться!», но со временем эти принципы немножко видоизменились, укоротившись до: «Если перед тобой стоит цель, и никого рядом нет – хватай её и беги!».
Так Младший и поступил. Поднявшись по ветвям, он выждал момент, когда к нему (якобы ничего не подозревающему олуху) подкрадётся конеобразная тварь. И в тот момент, когда заверещавшее существо попыталось клюнуть его в э-э-э...скажем, в поясницу, Младший сделал сальто через себя и, оказавшись за спиной твари, послал ту ловким пинком на середину площадки из ветвей. Тритон с хрустом свесился вниз и схватил челюстями тварь. Бедный ящероподобный зверь в своей жизни не ожидал увидеть две вещи: карбюраторную свечу, зажатую в кулаке Младшего на манер кастета, и собственно саму физиономию Гостя, сопровождающую последние мгновения его жалкого тритоньего существования.
Бездыханное тело Тритона Младший столкнул в туманную бездну. Цвет, вылетевший из монстра, он припрятал в сердцах. Мало ли как отреагируют Братья на смерть последнего Тритона в Промежутке? В своё оправдание Гость мог бы сказать, что не использовал при этом ни капли Цвета и, следовательно, не нарушал табу. (Но если подумать, об этом Братьям вообще лучше не знать, ведь новый Брат, убивающий тварей направо и налево без использования не только знаков, но и Цвета – есть серьёзная угроза всему сущему.)
И вот Младший потянулся руками к сердцу.
“«Гарпун» 30 капель” – гласил ярлычок.
«И зачем мне гарпун? Разве что здесь водятся киты, ха-ха!», - молча посмеялся собственной шутке Гость.
- Гарпун. Этот знак вытягивает Цвет из скальной породы.
-! – ругнулся про себя Младший, схватившись за сердца. За все три. Он никак не мог привыкнуть к неожиданным комментариям Безымянной.
- «Совсем ку-ку?! Так и до нервного тика довести можно!», - покрутил у виска пальцем Младший в надежде, что Безымянная, если не слышит, то хотя бы видит его в этот момент. – «Что подумают Сестры, если у меня глаз всё время дёргаться? Он же им подмигивать будет.»
- Ну и ладно, - надулась Безымянная. – Сам здесь разбирайся. Больше пояснять не буду!
«Как же не будет», - хмыкнул Младший. – «Что я женщин не знаю?»
Мысленно утерев трудовой пот, Гость направился к выходу из покоя. У него в сердцах было с избытком Цвета, и он горел желанием его преумножить.
«Мне нужен сад», - думал Младший, плывя по туманному Промежутку. – «Займусь фермерством. Скотину заведу. Хотя бы вон тех недородков, что Цвет в заповеднике собирали…»
- Эй, эй, эй! Ты куда это собрался?! – забыв о недавнем обещании, гаркнул Младшему на ухо голос Безымянной. – Эти покои для тебя закрыты. Их могут отомкнуть только Сёстры. Да стой же ты! Если ты попытаешься здесь пройти, не получив ключа – ты сойдёшь с ума!
«Да я уже того!» - вспылил про себя Младший. – «Во-первых, я попал сюда, пытаясь угнаться за белым кроликом. Во-вторых, я общаюсь здесь со сборищем калек-переростков и полуголыми девицами, привет Фрейд! В-третьих, я собираю некие жидкости неестественно ярких Цветов, перерабатываю их и ими рисую! И после этого ты мне говоришь о риске сойти с ума?! Так вот, я поплыву туда обязательно – говорят, клин клином вышибают. Желаю проверить!»
Гость заработал ногами интенсивнее и через некоторое время заметил справа от себя сад.
«То, что надо!», - довольно хмыкнул он.
Отворив калитку, Младший оказался в ухоженном парке, посреди которого располагался бассейн. Там и сям из него вырастали беседки. Гость стал не спеша прогуливаться вдоль берегов, когда услышал ЭТО. Приятную мелодию, льющуюся из неоткуда нарушило абсолютно немузыкальное подвывание.
«Господи, да здесь водятся волки!» - ненашутку струхнул Младший.
Подвывание повторилось. Оно как заметил Гость, доносилось из левой беседки. Младший схватил корягу, которая валялось возле дерева с обломанными ветвями, и осторожно подкрался к беседке.
- «У-у-у-ы-ы-у-у!», - протянула Сестра Ире, сидевшая на диванчике внутри беседки и потиравшая ушибленные места.
- Тук-тук, - галантно постучал Младший, незаметно выбросив за спиной импровизированную дубину.
- Чего? Ой! - подняв голову, заметила Ире Гостя. – А ты кто такой?
Младший выпятил грудь и протянул Сестре изготовленную на досуге визитку. На кусочке коры было криво накарябано: «Младший. Творец. Покраска и побелка стен, полов, потолков. Круглосуточно. Недорого.»
- А, так это о тебе гудит весь Промежуток…У-у-у-ы-ый! – схватилась за бок Ире.
Младший уставился на покрывавшие Сестру синяки и ссадины.
- Это всё жестокий Триумфатор, мой Брат. Напал на меня ни за что, деспот!
Младший с сомнением всмотрелся в царапины. Ушибы были слишком мелкие для рук Братьев.
- …Ну ладно, ладно… - заметив недоверчивый взгляд Гостя, призналась Ире. – Это я с проклятого дерева свалилась…Уй! Весь бок ободрала, до сих пор болит! ..Может у тебя будет капелька Цвета для умирающей больной, а?
Младший решительно помотал головой. Мол, нашла дурака за просто так Цвет раздавать.
- Я бы у тебя его купила, но чем здесь торговать? – Развела руками Ире. – Может телом?
Бровь Младшего с надеждой взлетела вверх.
- Так никому не надо…
Бровь уныло вернулась на своё место.
- Придумала! В обмен на Цвет я дам тебе информацию!
Гость почесал затылок и согласно кивнул.
- Говори, что тебе надо! – бодро воскликнула Ире.
Младший раскрыл рот, но с дальнейшим у него возникли трудности. По мере осознания текущего положения улыбка Ире начала исчезать. Гость же не привык так просто сдаваться. Он указал рукой поверх головы и изобразил, что подымается по лестнице.
- Тебе нужна-а-а…шапка! – высказала предположение Сестра.
Младший постучал кулаком по лбу.
- Может, ты хочешь подняться…
Младший ободряюще закивал.
- …подняться по лестнице…- силилась догадаться Сестра, - …в башню к Име!
«Нет!», - с расстройства ударил кулаком по столу Младший. - «Я хочу туда, где много цвета, самого обычного!»
Младший показал на ладони Цвет и обвёл перед собой руками большую окружность.
«Туда, где нет Братьев, но есть много людей нормального размера!»
Гость изобразил Богомола, а затем зачеркнул его рукой, и попытался показать множество бесформенных куч размером поменьше, что должны были символизировать род людской.
- Я всё поняла! – захлопала в ладоши Ире. Она знала только одно место, где водится огромная круглая тварь, наполненная Цветом, и множество подобных глыбам камней недородков, размером с Младшего. – Дай мне Янтаря, и я объясню тебе путь!
Младший мазнул по ней Цветом. От чего Ире перекувыркнулась через диван, и на её лице возник ещё один фингал.
- Дурак! Ты что делаешь?!
«Цвет тебя даю,» - развёл руками Младший.
- Цвет дают знаком «Донор», - голосом, каким обычно разговаривают с умственно отсталыми, пояснила Сестра. – Вот, гляди, рассечь воздух и взмахнуть. На букву «альфа» похоже.
Младший рассёк воздух и взмахнул. Ире едва успела увернуться. Ваза на столе разлетелась вдребезги.
- Это по твоему «альфа»? – вскипела Сестра. – Какой из тебя Творец?! Ты букву нарисовать не можешь!
«Много ты понимаешь!» - обиделся Младший. – «Это кубизм!»
- Нет уж не надо мне твоего Цвета, - начала подталкивать Младшего к выходу Ире. – Обойдусь. Пусть голодом, зато целиком! Какой же ты спаситель? – кипятилась, вытолкав из беседки Гостя, Сестра. – Да если ты примешься спасать Промежуток, от него же мокрого места не останется, ха-ха!
Ире дотолкала упирающегося Младшего до калитки.
- Иди, и если тебе здесь жить надоело - пожалуйста, отправляйся на тот свет!
Младший вышел из сада, пожимая плечами.
«Хорошо, что дорогу объяснила. Ошибки быть не может. Она даже пальцем вверх показала,» - в радостном настроении поплыл вперёд Гость. Перед ним уже маячило видение пути на Поверхность. Это была парадная лестница устланная красным ковром. Мечтать Младший умел.
«И зачем ему понадобилась пещера Бессмертного Червя?», - возвращаясь в беседку, пыталась понять Ире. – «Самоубийца какой-то…»
КОНЕЦ
ему, – облизнулся Червь, завидев вдалеке Младшего.
От Трагика, юмористическое.
И это при том, что я горячий поклонник "Мора", а "Тургор" играю так, постольку поскольку...
Наверное, не следовало ему идти за белым кроликом. Подлый зверь нырнул в нору, а Младший не придумал ничего лучше, чем нырнуть следом. Нора оказалась колодцем, но каким-то странным. То ли этот колодец был очень глубок, то ли падал он очень медленно. Однако, в конце концов, он упал, но не на охапку прелых листьев, а на что-то каменное и очень твёрдое. В этот момент Промежуток должен бы был огласиться оглушающим воплем, но на счастье его, Промежутка, обитателей Младший был нем. А ведь было очень даже больно! Поэтому вместо вопля Промежутку достался полный немого укора взгляд жёлтых глаз. И всё бы ничего, ведь боль рано или поздно проходит, но оказалось, что при падении из груди Младшего выскочил последний жизненно важный орган – его сердце. Остальные органы, такие как печень, селезёнка и лёгкие, видимо, потерялись ещё в полёте. Хорошо, хоть сердце отлетело не так уж далеко. Родной орган лежал возле дряхлого дерева, прямо посередине каменного островка, на котором оказался Младший. Не успел Младший обрадоваться, как что-то странное начало твориться у него в голове. Назойливый женский голос внутри черепной коробки принялся говорить чего-то о времени, которого у него, Младшего, якобы мало. Младший поковырял пальцем в ухе – звон прекратился, голос тоже. Фух! Отпустило вроде. Решив оставить определения собственного диагноза по имеющимся симптомам на потом, Младший целенаправленно зашагал к дереву. Сердце было совсем рядом! Он протянул руку и в ужасе отдёрнул назад. Перед его желтыми немного дикими после вчерашнего глазами неожиданно возник рисунок компьютерной мыши, сообщающий о необходимости нажать правую кнопку, прежде чем хвататься за сердце. Ох! Не надо было вчера мешать коньяк с водкой. Младший, зажмурив глаза, протянул руку к сердцу и судорожно потянул к себе. Слава богу! Сердце забилось у него в груди. По-видимому, отторжения органа не произошло, и сердце функционировало нормально. Это хорошо! Всё-таки неплохое здесь место, если даже без пары тройки жизненно важных органов удаётся оставаться в живых.
Младший благожелательно оглядел окружающие его камни, теплицу и мост, после чего решил обойти кругом странное дерево, что росло посреди островка из щебёнки. С противоположной стороны в дереве оказалось дупло, а из дупла на Младшего глядела премиленькая девушка.
- Не правда ли, сегодня хорошая погода? – по давней привычке завязывать разговор с красивыми девушками произнёс Младший. Точнее хотел произнести, но вовремя вспомнил, что он нем.
Не впадая в отчаяние, он решил объясниться жестами. При первых движениях его рук девушка в ужасе забилась вглубь дупла, а у ближайшей горы снесло половину вершины. Вот что значит сила слова! То есть в данном случае – сила жеста! Однако разговорной проблемы такой поворот событий не решал. Но на счастье Младшего девушка быстро пришла в себя и до того, как он успел сотворить новый жест, высунулась из дупла и первой начала разговор. В нормальном мире это кое-что бы значило. Но этот мир нормальным явно не был.
- Я давно ждала тебя, Гость, - грустным голосом поведала девушка.
«Эмо,» - про себя решил Младший.
- Видишь вон там, возле теплицы росток?
Да, младший видел что-то ярко-зелёное, отдалённо напоминающее толи стрелку лука, толи стебель хищного растения мухоедки.
- Это росток Цвета, - объяснила девушка. – Цвет – это жизнь для любого существа нашего Промежутка. Будь то мы, Сёстры, или хранители Цвета - Братья. Братья умеют только собирать и хранить Цвет, но ты можешь его перерабатывать, а затем Творить!
Брови Младшего красноречиво поползли вверх.
- В правом верхнем углу экрана располагаются сердца, в которых хранится не переработанный цвет, - понесла совершенную околесицу девушка. - В левом верхнем углу – палитра, из которой ты можешь брать переработанный цвет, чтобы рисовать.
Взгляд Младшего стал совсем диким. Как это – он может рисовать? Чем?! Этим, переработанным?!?И какой орган для этого нужен?!?!
Безымянная – будем называть её так, потому что она так и не назвала своего имени – Сестра нахмурилась. Проследовав взглядом за осторожными – как бы чего не оторвало – указующими на тазовую область жестами Младшего, она, наконец, поняла причину его недоумения.
- Ну да! – надулась Сестра. – У нас рисуют этим органом. А ты думаешь, почему не могут рисовать Сёстры? Даже из Братьев только у Китобоя тело осталось в сохранности, но вот голова…голова у него не там, где ей положено быть, поэтому рисовать он не может.
Оправившись от понятного шока, Младший только пожал плечами. В его мире за такое рисование на пятнадцать суток бы посадили или в вытрезвитель. А тут…
- Братья кстати не любят, когда кто-то рисует Цветом, - поспешила огорчить Младшего Безымянная. - «Отдавать свою Лимфу — табу» (С), - явно передразнивая кого-то, процитировала она.
Младший обвёл долгим, задумчивым взглядом Покой Безымянной? Куда он попал? Эх, и угораздило же!
От нечего делать, он подошёл к зелёному ростку и пожевал.
«М-м-м! Вкусно!»
Шипучий росток по вкусу немного напоминал яблоко, абсент, тархун, а так же хруст стодолларовой бумажки. Младший оглядел покой в поисках других ростков. Но не успел он протянуть руку ко второму симпатичному янтарному ростку, как в Покое раздался металлический лязг и скрежет, а затем из воды вышло нечто громадное, безголовое, но сидящее в инвалидном кресле.
- Я рад приветствовать тебя в нашем раю, новый Брат! – просипело чудище.
Звук доносился явно из того места, где у нормального человека должно было находиться горло. - Вскоре ты станешь полноценным Братом, таким как я!..
Младший окинул взглядом гостя и решил, что ему не очень хочется ставать полноценным Братом.
- Мы устроим тебе Праздник-посвящение. Но пока ты должен запомнить несколько табу: Разрешено лишь хранить, запрещено действовать; отдавать свою лимфу - табу…
«А вот это как раз очень хочется», - не удержавшись, заметил про себя Младший и поёрзал на камне.
- Отдавать свою Лимфу — табу, - продолжал нудно гудеть Брат. - Принадлежащей тебе Сестре не смей отдавать больше, чем требуется, чтобы поддерживать в ней жалкую жизнь.
«Как это я ей буду отдавать?!» - мысленно представив сию картину, подскочил на месте Младший, и только лишь осознание того, что он нем, удержало его от скользкого вопроса.
- Остальным заповедям тебя обучат другие Братья, – поведал Младшему инвалид, затем он подозрительно нахмурился и добавил: - Я чувствую, в тебе есть сердце! Братьям не положено иметь сердец – это проклятие Сестёр, причина их вечного голода! Не хочешь ли ты, чтобы я тебе помог вырвать его прямо сейчас?
Младший сложил известную комбинацию из кулака и большого пальца и сунул её под предполагаемый нос Брата.
- Так я и знал, - вздохнул Брат. – Ну ладно, осматривайся пока в садах своей Сестры, а я, Патриарх, вскоре направлю к тебе остальных Братьев. Думаю, тебе будет чему у них поучиться.
Прошлёпав колёсами по воде, Патриарх удалился. А Младший глубоко задумался. Он, наконец, понял: первое - что он попал, второе – что он попал в место под названием Промежуток и третье – отсюда надо как можно скорее выбираться.
А Промежуток беспечно жил своей, какой уж ни есть, но жизнью и даже не подозревал, что в его нутро по ошибке попал Посторонний.
Трудно быть богом.
- Ты умираешь!..
- Жизнь покидает тебя!..
- Я что с глухим разговариваю!?!
Младший проснулся от назойливого женского голоса, повторяющего одну и ту же фразу вот уже два часа.
«Чёрт, телевизор выключить забыл,» - не открывая глаз, лениво подумал Младший. Его рука потянулась к предполагаемому местонахождению пульта от телека. Однако пульта на месте не было, да и, откровенно говоря, на месте не было даже самого места, где обычно лежит пульт. Младший осторожно приоткрыл один глаз. На вытрезвитель не похоже - уже хорошо. Младший открыл второй глаз и узрел перед собой разгневанное лицо Безымянной.
- Цвет покидает тебя, болван ты стоеросовый! – заявило лицо.
И тут Младший всё вспомнил – вечеринку, белого кролика, Промежуток, Сестру и Патриарха, сто рублей под половицей в прихожей. Чёрт, пропадут же! Младший рывком встал на ноги и оглядел окрестности в поисках Цвета. Цвет вроде бы присутствовал. Младший подошёл к предполагаемому ростку, поднял его с земли и пожевал.
«На вкус совсем как древесина», - отметил про себя Гость.
- Это была ветка, - возведя очи горе, простонала Безымянная. – А Цвет вон там у камня растёт. Он светится лазурью, искрится янтарём, пылает пурпуром, отдаёт зеленью, переливается золотом, звенит серебром и манит сиренью, но никогда, запомни, ни-ког-да он не будет покрыт корой. Или ржавчиной, - предусмотрительно добавила Сестра.
«Так бы сразу и сказала…» - мысленно пробурчал Младший.
Выплюнув остатки ветки, он направился к ростку янтаря, который, по словам Сестры, искрился. Однако искр или других проявлений статического электричества Гость не углядел, и поэтому смело запихал росток в рот.
- Цвет положено перерабатывать в сердце, а не хрустеть и чавкать им во рту, - наставительно заметила Сестра.
«Много ты понимаешь», - мысленно возразил ей Младший. – «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок!»
Янтарь напомнил ему бурлящее шампанское, запах стога сена, весёлый свет ночных фонарей, которые светили только им, выпускникам Художественной академии.
«Тэкс-с!» - позавтракав, бодренько подумал новый Брат. – «Чего-то я засиделся в этом покое, пора бы оглядеться по сторонам, нанести тяжкие телесные визиты вежливости ближайшим соседям. А заодно добыть ещё Цвета. Уж очень он мне понравился!»
Младший вскинул правую руку ребром ладони к Сестре и замахал перед носом Безымянной.
- Чего ты?! – отпрянула Сестра.
Младший замахал интенсивнее, всем своим видом изображая мучение и подпрыгивая, сидя на камне.
- Э-э-э… ты к доске хочешь? – предположила Сестра.
Младший ожесточённо замотал головой, не переставая трясти у ней перед носом вытянутой вверх рукою.
- Сказать что-то хочешь?
Младший ошарашено уставился на Безымянную. Если бы он не хотел с ней говорить, он не стал бы тут прыгать и трясти рукой. Захлопнув отвисшую челюсть и, поразившись «догадливости» Сестры, он кивнул и замахал рукой как маятник.
- А!- озарило, наконец, Безымянную. – Ты хочешь выйти!
- ДА, ДУРА! – рявкнул Младший, после чего в воздухе повисла неловкая пауза.
Во время этой паузы Гость усиленно пытался заговорить, но это, ясное дело, ему не удавалось. Язык не шевелился. Мало того – язык и не мог пошевелиться, потому что его не было. Сестра же тем временем пыталась понять – послышалась ей последняя фраза или нет, а так же – почему Младший корчит ей рожи, и пытается заглянуть себе в рот. Не удивительно, что это у него не получается.
- …Выход там, прямо в воду и направо, - робко промолвила Безымянная и попятилась к своему дереву.
Младший, наконец, смирился со своей немотой, благодарно кивнул и пошлепал в воду. Вода вскоре перестала быть водой. Она преобразилась в туман всех оттенков синего. В этом тумане не было ни верха, ни низа и как следствие не было и ни права, ни лева. К тому же туман постоянно менял очертания, внутри него что-то двигалось. Через пару секунд Младший разглядел проплывающее мимо дерево. Уцепившись за него левой рукой, он погрёб праворуким брасом, куда глаза глядят. А глядели они в ближайший заповедник. Булькнув в последний раз, вода ушла из под ног Младшего, и он оказался на самом низу жестяной башни. Под ногами хлюпала подозрительная коричневая жижа. В воздухе витала разноцветная дымка. Было тепло и сыро. Вверх, в дырявый потолок из досок уходила литая металлическая лестница. И…здесь был Цвет! Младший сорвал ближайший к нему росток лазури. Ледяная минералка поутру после «отлично отдохнём на выходных, друг», свежевыпавший снег, ясность мысли и море сил после хорошего сна – это было истинное блаженство. Пища богов!
«А значит сам Я – Бог этого места! Творец! Мессия и спаситель! Надежда угнетённых Сестёр и гроза мерзких Братьев!»
Гость потянулся за следующим ростком и ухватился за что-то истошно пискнувшее.
«Это что за гадость!» - отвлёкся от приятных мечтаний Младший.
Вместо ростка у него в руках оказалось какое-то отдалённо круглое существо, которое на его глаза съёло росток лазури.
«Вот ведь паразит!» - вознегодовал Младший. – «Да я из тебя весь мой Цвет до последней капли выдавлю, недородок ты моральный!»
Гость, что было сил, сдавил несчастное ни в чём не повинное существо и …э-э-э, скажем так, выдавил весь Цвет до последней капли. Правда есть его не стал. Побрезговал. Проклятая тварь успела сожрать весь цвет, что рос на первом уровне башни, поэтому Младший решил подняться на второй. Чугунная лестница, хоть и скрипела под ногами нового Брата, но нагрузку выдержала. Взобравшись на второй этаж, Младший тот час позабыл все свои обиды – здесь росло море Цвета! Океан! Младший бросился к ближайшему ростку и…что-то больно стукнуло его по затылку. Перед глазами поплыли цветные узоры. До Гостя не сразу дошло, что узоры эти вовсе не плод его воображения, а утекающий из него Цвет.
«Это что такое!», - возмутился Младший. – «Нет! Я вас спрашиваю – это что…АЙ!!!»
Что-то опять отвесило Гостю щедрую оплеуху. Младший завертел головой по сторонам и в ужасе отскочил в угол. С потолка на него летела гигантская летучая мышь. С криком оголодавшего стервятника, она неслась к телу без пяти минут Брата, можно сказать – уважаемого здесь человека. Это было возмутительно, но возмущаться снова Младший не рискнул. Он предпочёл совершить грациозный прыжок, чтобы кубарем скатиться по лестнице на первый этаж.
- Это недородки. Они охотятся за твоим Цветом, - прокомментировал из ниоткуда голос Безымянной.
«Ну спасибо! А раньше не могла сказать?!» - подумал Младший.
- Их можно убивать росчерком Цвета. Но лучше бы тебе добыть боевой знак.
«Боевой знак? Интересно…А где их продают? Я бы предпочёл 45-го калибра, а лучше знак ‘дробовик’», - мечтательно подумал Гость.
Однако функция «раскатать губу» не была предусмотрена программистами (честно говоря, Младший даже разговаривать не мог), поэтому никакого оружия, патронов и аптечек Младший не получил. Древняя китайская мудрость гласит: «Если хочешь дробовик – поступай в институт ядерной физики им. Гордона Фримена, а не в Художественную академию».
- Чтобы получить боевой знак, нужно добыть сердце. Да! И не делай такие удивлённые газа. Тебе необходимо еще одно сердце, а лучше даже двадцать.
«Слышал я, что сила в мышцах. Слышал я, что сердце – это мышца. Но сопоставить эти два факта мне бы в голову не пришло», - обескуражено вздохнул Гость.
- Неподалёку отсюда располагается покой Уты, Сестры Богомола, - миролюбиво заметила Безымянная. – Попробуй выпросить сердце у неё, но только осторожно – Богомол страшно ревнив. Ну давай, иди…
Выбора у Младшего не было. Он снова нырнул в холодный туман и широкими гребками поплыл в указанном Безымянной направлении. Вскоре на горизонте появились очертания какой-то пещеры или даже грота. Перед входом в него висела табличка.
«Сестра моя.
Цветом не кормить.
Приду – проверю. Богомол.»
Младший настороженно прислушался – изнутри доносился шум прибоя, капала вода и что-то тоненько посвистывало. Похоже, хозяев дома не было. Младший смело вошёл в грот, и, озираясь по сторонам (но не глядя под ноги), зашагал по пещере. Ступни его врезались в нечто продолговатое и деревянное. Тихое посвистывание, прекратилось, зато раздался пронзительный визг. Из лодкоподобной колыбели, дико озираясь сонными глазами, вывалилась Сестра Ута. С минуту они смотрели друг на друга. Затем Ута пришла в себя, царственно уселась на камень и величественно вопросила:
- Так ты, значит, и есть Гость?
Младший кивнул. Ута поперхнулась.
- Нет, - дико улыбнулась Сестра.
- «Да», - кивнул Младший.
- Нет, нет! – зажмурила она глаза, напрасно надеясь, что Младший окажется плодом её воображения.
Младший подобрал ракушку, налил в неё Цвета и сочувственно протянул его Уте.
- Но это же бред! - всё ещё не веря своим глазам, жалобно произнесла Сестра. – Не можешь ты им быть. Наш спаситель, он же сильный…
Младший показательно поиграл бицепсами.
- Он смелый!
Младший нахально подмигнул Уте.
- Ты не можешь быть Творцом, - решительно сказала Сестра. – Уходи отсюда, пока Богомол не вернулся!
Гость замотал головой и ткнул пальцем в грудь Уты.
- Так тебе сердце моё нужно? – догадалась Сестра. – Не дам!
Младший уселся на пол и закрыл глаза. Сколько не пыталась Ута сдвинуть его с места, сколько не лила воды за шиворот, Гость не двигался.
- Ну ладно, ладно, - наконец сдалась Ута. – Было у меня тут одно сердце, всё никак примерить не решалась.
Сестра подошла к лодке, перевернула её и выудила со дна серебристый пульсирующий шар.
- Вот, это знак «Свеча». Вкручиваешь её в карбюратор и можешь ехать.
«И зачем она мне?» - опешил Младший, что не замедлило отразиться на его лице.
- Ну, не знаю, - пожала плечами Ута. – Мне оно тоже не нужно. И, в конце концов, ты просил сердце?! Пожалуйста, вот тебе сердце. А теперь иди отсюда и не корми меня больше Цветом…То есть, если у тебя не завалялось случайно «серебро» или «изумруд»...Ну бывает же лишний Цвет, да?
Младший пожал плечами и направился к выходу из грота.
«Странно, мне казалось, здесь не было этих железных штырей и шестов, когда я искал ракушку», - ступив на песок, припомнил Гость. Всё пространство вокруг него было ими утыкано.
- Что ты здесь делаешь, новый Брат?!? – пророкотало небо над головой.
КОНЕЦ.
- подумал Младший. – Мне точно конец…
Трудности перевода
В Промежутке царило всё то же непонятное время суток. С небесной тверди на Младшего и Богомола взирала лупоглазая луна. Небесное светило силилось понять (но это плохо ему удавалось в силу отсутствия мозгов), чем же заняты там внизу брат Богомол и новый Гость. А заняты они были выпрямлением чакр. Точнее занят этим был Младший, потому что Богомол сидел в позе лотоса, яростно пытаясь из неё выпутаться. Случилось всё из-за того, что, застав на пороге грота своей Сестры Младшего (окрестности грота, с точки зрения Богомола, были равноценны стенному шкафу), Богомол вознегодовал. Взревев как стадо слонов, он принялся топтать Гостя ногами. Младший в свою очередь смиренно умирать не пожелал, и поэтому начал петлять между ног-штырей Богомола. Слово за слово, нога за ногу и Брат Уты, запнувшись об свои же конечности, рухнул вниз. Ноги его подогнулись, заплелись кренделями, и в данный момент Младший как раз был занят их распрямлением. Для опалённого яростью ума нет ничего лучше, чем полежать физиономией вниз в бочке с водой.
- «По сути, что я видел?» - булькая и выплёвывая изо рта песок (спасибо разработчикам – раньше-то рот даже не открывался), размышлял про себя Богомол. – «Да, Младший зашёл к моей Сестре. Да, он провёл у ней ЦЕЛЫХ семь минут. Но он же новенький в нашем раю. Он, наверняка, хотел просто спросить дорогу к обскуре одного из Братьев. Он даже мог искать здесь меня! А это говорит о жажде познания со стороны Младшего Брата. Значит, он хочет, чтобы ему объяснили заповеди!»
Младший, наконец, сумел развязать особенно тугой узел из ног Богомола, и Брат Уты освободился. Со страшным скрежетом он встал на ноги. Снизу на него выжидающе глазел Младший.
- Кхм, я, пожалуй, объясню тебе наши табу, новый Брат, - сконфуженно прогрохотал Богомол. – Так вот, кормить чужих Сестёр Цветом – табу! Нельзя давать им больше чем требуется для поддержания их жалкой жизни. Сначала они попросят у тебя Цвет, потом шубу норковую, а потом вообще хлопнут дверью и на Поверхность укатят! К любовнику!..Эх, вот так оно всё и бывает…Кстати про Поверхность я тебе ничего не говорил. Для всех остальных - бунтующих Сестёр сбросили в Кошмар, запомнил?
Младший сочувственно покивал и похлопал погрустневшего Богомола по пятке.
- Тех, ранишних Сестер, видите ли, не устраивали пятьсот честно заработанных капель в месяц. Пришлось прежних Сестёр сбросить вниз, а новых посадить на строгую диету, - разоткровенничался Брат Богомол. – Вот поэтому мы и не даём им Цвета, а тех, кто дает, отправляем в Кошмар. Запомни это на будущее, Младший! Ибо Кошмар – он…он…кошмарен!
Лицо Богомола вновь окаменело, и гневливый Брат добавил уже более строгим тоном:
- Соблюдай заповеди, и будешь возвеличен среди Братьев! А я пойду, прочитаю лекцию неразумной Уте о том, как опасно открывать двери незнакомцам. Особенно, если эти незнакомцы способны в неё пролезть!
Богомол подошёл к пролому в пещере и начал громогласно поучать Уту, сопровождая свои слова обещаниями разнести грот по камушку и добраться до всех её припрятанных ухажеров. Младший же вошёл в тёплые воды покоя и зашагал к горизонту.
Вскоре вода снова превратилась в холодный туман. Младший поплыл к ближайшему дереву, чтобы за него ухватиться. Но дерево по мере приближения Гостя стало тоже увеличиваться, и через несколько мгновения Младший вынырнул из тумана, оказавшись внутри какого-то дупла. Прямо перед ним открывался прекрасный вид на исполинские деревья. По сплетениям ветвей между деревьями прыгали отвратительные личинки, формой они напоминали Гостю шахматных коней. Но не к ним был прикован взгляд новоиспечённого Брата. Прямо посредине сплетения ветвей мягко мерцало то, чего в мире лучше нет – бесхозное сердце! Младший рванулся к нему. Мелкие твари рванулись к Младшему. Тритон в листве уровнем выше радостно заурчал и попытался схватить всех разом. Но не зря совсем недавно на голову Младшего дважды пикировала летучая мышь! Она кое-чему научила Гостя. А именно – ловко уклоняться. С грацией умирающего лебедя Младший перекатился через голову и камнем рухнул вниз. По счастливой случайности рухнул он не в туманную бездну, а на чахлый куст. Отделался лёгкими ушибами.
«Синяк будет», - мелькнуло в голове Гостя. Но оглядев своё синее прозрачное тело, тут же поправился: «Нет, пожалуй, не будет».
Принципы Младшего, выработанные с детства, гласили: «Если перед тобой стоит цель, то путём кропотливого труда ты её обязательно достигнешь! Главное не сдаваться!», но со временем эти принципы немножко видоизменились, укоротившись до: «Если перед тобой стоит цель, и никого рядом нет – хватай её и беги!».
Так Младший и поступил. Поднявшись по ветвям, он выждал момент, когда к нему (якобы ничего не подозревающему олуху) подкрадётся конеобразная тварь. И в тот момент, когда заверещавшее существо попыталось клюнуть его в э-э-э...скажем, в поясницу, Младший сделал сальто через себя и, оказавшись за спиной твари, послал ту ловким пинком на середину площадки из ветвей. Тритон с хрустом свесился вниз и схватил челюстями тварь. Бедный ящероподобный зверь в своей жизни не ожидал увидеть две вещи: карбюраторную свечу, зажатую в кулаке Младшего на манер кастета, и собственно саму физиономию Гостя, сопровождающую последние мгновения его жалкого тритоньего существования.
Бездыханное тело Тритона Младший столкнул в туманную бездну. Цвет, вылетевший из монстра, он припрятал в сердцах. Мало ли как отреагируют Братья на смерть последнего Тритона в Промежутке? В своё оправдание Гость мог бы сказать, что не использовал при этом ни капли Цвета и, следовательно, не нарушал табу. (Но если подумать, об этом Братьям вообще лучше не знать, ведь новый Брат, убивающий тварей направо и налево без использования не только знаков, но и Цвета – есть серьёзная угроза всему сущему.)
И вот Младший потянулся руками к сердцу.
“«Гарпун» 30 капель” – гласил ярлычок.
«И зачем мне гарпун? Разве что здесь водятся киты, ха-ха!», - молча посмеялся собственной шутке Гость.
- Гарпун. Этот знак вытягивает Цвет из скальной породы.
-! – ругнулся про себя Младший, схватившись за сердца. За все три. Он никак не мог привыкнуть к неожиданным комментариям Безымянной.
- «Совсем ку-ку?! Так и до нервного тика довести можно!», - покрутил у виска пальцем Младший в надежде, что Безымянная, если не слышит, то хотя бы видит его в этот момент. – «Что подумают Сестры, если у меня глаз всё время дёргаться? Он же им подмигивать будет.»
- Ну и ладно, - надулась Безымянная. – Сам здесь разбирайся. Больше пояснять не буду!
«Как же не будет», - хмыкнул Младший. – «Что я женщин не знаю?»
Мысленно утерев трудовой пот, Гость направился к выходу из покоя. У него в сердцах было с избытком Цвета, и он горел желанием его преумножить.
«Мне нужен сад», - думал Младший, плывя по туманному Промежутку. – «Займусь фермерством. Скотину заведу. Хотя бы вон тех недородков, что Цвет в заповеднике собирали…»
- Эй, эй, эй! Ты куда это собрался?! – забыв о недавнем обещании, гаркнул Младшему на ухо голос Безымянной. – Эти покои для тебя закрыты. Их могут отомкнуть только Сёстры. Да стой же ты! Если ты попытаешься здесь пройти, не получив ключа – ты сойдёшь с ума!
«Да я уже того!» - вспылил про себя Младший. – «Во-первых, я попал сюда, пытаясь угнаться за белым кроликом. Во-вторых, я общаюсь здесь со сборищем калек-переростков и полуголыми девицами, привет Фрейд! В-третьих, я собираю некие жидкости неестественно ярких Цветов, перерабатываю их и ими рисую! И после этого ты мне говоришь о риске сойти с ума?! Так вот, я поплыву туда обязательно – говорят, клин клином вышибают. Желаю проверить!»
Гость заработал ногами интенсивнее и через некоторое время заметил справа от себя сад.
«То, что надо!», - довольно хмыкнул он.
Отворив калитку, Младший оказался в ухоженном парке, посреди которого располагался бассейн. Там и сям из него вырастали беседки. Гость стал не спеша прогуливаться вдоль берегов, когда услышал ЭТО. Приятную мелодию, льющуюся из неоткуда нарушило абсолютно немузыкальное подвывание.
«Господи, да здесь водятся волки!» - ненашутку струхнул Младший.
Подвывание повторилось. Оно как заметил Гость, доносилось из левой беседки. Младший схватил корягу, которая валялось возле дерева с обломанными ветвями, и осторожно подкрался к беседке.
- «У-у-у-ы-ы-у-у!», - протянула Сестра Ире, сидевшая на диванчике внутри беседки и потиравшая ушибленные места.
- Тук-тук, - галантно постучал Младший, незаметно выбросив за спиной импровизированную дубину.
- Чего? Ой! - подняв голову, заметила Ире Гостя. – А ты кто такой?
Младший выпятил грудь и протянул Сестре изготовленную на досуге визитку. На кусочке коры было криво накарябано: «Младший. Творец. Покраска и побелка стен, полов, потолков. Круглосуточно. Недорого.»
- А, так это о тебе гудит весь Промежуток…У-у-у-ы-ый! – схватилась за бок Ире.
Младший уставился на покрывавшие Сестру синяки и ссадины.
- Это всё жестокий Триумфатор, мой Брат. Напал на меня ни за что, деспот!
Младший с сомнением всмотрелся в царапины. Ушибы были слишком мелкие для рук Братьев.
- …Ну ладно, ладно… - заметив недоверчивый взгляд Гостя, призналась Ире. – Это я с проклятого дерева свалилась…Уй! Весь бок ободрала, до сих пор болит! ..Может у тебя будет капелька Цвета для умирающей больной, а?
Младший решительно помотал головой. Мол, нашла дурака за просто так Цвет раздавать.
- Я бы у тебя его купила, но чем здесь торговать? – Развела руками Ире. – Может телом?
Бровь Младшего с надеждой взлетела вверх.
- Так никому не надо…
Бровь уныло вернулась на своё место.
- Придумала! В обмен на Цвет я дам тебе информацию!
Гость почесал затылок и согласно кивнул.
- Говори, что тебе надо! – бодро воскликнула Ире.
Младший раскрыл рот, но с дальнейшим у него возникли трудности. По мере осознания текущего положения улыбка Ире начала исчезать. Гость же не привык так просто сдаваться. Он указал рукой поверх головы и изобразил, что подымается по лестнице.
- Тебе нужна-а-а…шапка! – высказала предположение Сестра.
Младший постучал кулаком по лбу.
- Может, ты хочешь подняться…
Младший ободряюще закивал.
- …подняться по лестнице…- силилась догадаться Сестра, - …в башню к Име!
«Нет!», - с расстройства ударил кулаком по столу Младший. - «Я хочу туда, где много цвета, самого обычного!»
Младший показал на ладони Цвет и обвёл перед собой руками большую окружность.
«Туда, где нет Братьев, но есть много людей нормального размера!»
Гость изобразил Богомола, а затем зачеркнул его рукой, и попытался показать множество бесформенных куч размером поменьше, что должны были символизировать род людской.
- Я всё поняла! – захлопала в ладоши Ире. Она знала только одно место, где водится огромная круглая тварь, наполненная Цветом, и множество подобных глыбам камней недородков, размером с Младшего. – Дай мне Янтаря, и я объясню тебе путь!
Младший мазнул по ней Цветом. От чего Ире перекувыркнулась через диван, и на её лице возник ещё один фингал.
- Дурак! Ты что делаешь?!
«Цвет тебя даю,» - развёл руками Младший.
- Цвет дают знаком «Донор», - голосом, каким обычно разговаривают с умственно отсталыми, пояснила Сестра. – Вот, гляди, рассечь воздух и взмахнуть. На букву «альфа» похоже.
Младший рассёк воздух и взмахнул. Ире едва успела увернуться. Ваза на столе разлетелась вдребезги.
- Это по твоему «альфа»? – вскипела Сестра. – Какой из тебя Творец?! Ты букву нарисовать не можешь!
«Много ты понимаешь!» - обиделся Младший. – «Это кубизм!»
- Нет уж не надо мне твоего Цвета, - начала подталкивать Младшего к выходу Ире. – Обойдусь. Пусть голодом, зато целиком! Какой же ты спаситель? – кипятилась, вытолкав из беседки Гостя, Сестра. – Да если ты примешься спасать Промежуток, от него же мокрого места не останется, ха-ха!
Ире дотолкала упирающегося Младшего до калитки.
- Иди, и если тебе здесь жить надоело - пожалуйста, отправляйся на тот свет!
Младший вышел из сада, пожимая плечами.
«Хорошо, что дорогу объяснила. Ошибки быть не может. Она даже пальцем вверх показала,» - в радостном настроении поплыл вперёд Гость. Перед ним уже маячило видение пути на Поверхность. Это была парадная лестница устланная красным ковром. Мечтать Младший умел.
«И зачем ему понадобилась пещера Бессмертного Червя?», - возвращаясь в беседку, пыталась понять Ире. – «Самоубийца какой-то…»
КОНЕЦ
ему, – облизнулся Червь, завидев вдалеке Младшего.
От Трагика, юмористическое.
И это при том, что я горячий поклонник "Мора", а "Тургор" играю так, постольку поскольку...
-
-
17.06.2011 в 04:17